Сокровища на вершине

Ковёр начинается с каёмки, но взгляд последней её находит. А напрасно: каёмка — это присказка. Сам ковёр — сказка. Сокровища нужно хранить в чём-то. Для этого придуманы каёмки, шкатулки, обложки.

С давних лет под сердцем Казбека таится пещера. В ней три сотни воинов-хевсуров спрятали сокровища царицы Тамары от монгольского ига. Вход в пещеру загородили камнем. На обратном пути поссорились и перебили друг друга: каждый боялся, что другой разболтает тайну.

Столетия никто не знал, где хранятся главные сокровища христианского мира. Пока в деревню у подножия горы не пришёл человек, который понимал язык грифов. Путник приблизился к крайнему дому. Самовар дымил на веранде, рядом с самоваром сидел мальчик и крошил хлеб цыплятам.

— Сынок, угостишь чаем?

Мальчик поглядел на незнакомца, на его персидский нож на ремне и кивнул робко. Путник зашёл на крыльцо, заглянул в дом — взрослых не оказалось. Сел рядом с мальчиком, налил себе чая, съел все до одной лепёшки. Сытый, постучал по пустым карманам.

— За твою доброту поведаю тебе кое-что, — сказал ребёнку, — чего никто на свете не знает. Гляди, вон там, на самой высокой горе, под снежной вершиной, спрятаны сокровища древней царицы. Там золотая колыбель Иисуса Христа, если на неё посмотришь — ослепнешь. Там и шатёр Авраама, он раскладывается сам, едва пожелает его хозяин. Стоит без столбов и верёвок. В том шатре не холодно и не жарко, а в серебряных вазах всегда полно угощений. Есть там и особый ковёр — если на него приляжешь, увидишь свою судьбу, потому на перепутье не ошибёшься.

Путник попрощался с мальчиком и пошёл дальше. Весной пастухи нашли за перевалом его персидский нож с резной рукояткой и сношенные самодельные туфли. Горные волки — самые опасные волки. Мальчик подумал, что теперь он единственный, кто знает тайну, с тех пор не мог отвести взгляд от сверкающей ледяной вершины.

Когда родители узнали о желании сына вскарабкаться на снежную гору, решили, что в ребёнка вселилась одна из потерянных душ: в горах много кто сгинул, их кости лежат в ручьях и ущельях, а души ищут живых, чтобы с их помощью исполнить свои желания. Чтобы спасти сына от прилипшего мертвеца, родители задумали отправить его в столицу. Мальчик упрашивал, плакал, но перед желанием матери судьба бессильна. Поезд отвёз мечтателя в самый холодный на свете город. Благо, столица стужи была и книжной столицей. Юноша в библиотеках читал труды геологов и географов — изучал свою гору. Нашёл склон — единственный, по которому человек может подняться. Через шесть лет вернулся к матери, отдал ей диплом и сказал:

— Утомился учиться. Отдохну, похожу пастухом по горам и долинам.

Мать поняла, что мертвец не отстал от её сына: где видано, чтобы доктор пас овец по оврагам? Решила женить отпрыска: если мужчина витает в облаках, женщина опустит его на землю.

— Даю тебе благословение пасти овец, но сначала подари мне внука. — Всхлипнула. — Совсем нездоровится в последнее время. Не знаю, сколько ещё мне на этой земле осталось.

Где сын, там и дочь. Где двое, будут и трое. Каждое утро жена просит денег: дочка платье о забор порвала, старшему сыну нужны новые карандаши и тетрадки, младшему — день рождения надо справить. Потому в книге визитов не втиснуться новому пациенту.

Искатель сокровищ глядел на сверкающую вершину сквозь окно кабинета и уверял себя, что если не в этом году, то в следующем им предстоит встреча. По ночам, когда дом затихал, запирался в своём кабинете и изучал манускрипты, привезённые из библиотек всех умирающих поселений округи. Искал в древних легендах и песнях упоминания про шатёр Авраама, колыбель Иисуса, золотые кубки и амулеты из сокровищницы царицы Тамары. Больше всего его манил ковёр-предсказатель судеб. Искатель решил хотя бы умом идти к мечте, раз уж телу не сдвинуться с места. Пригодились изученные в столице языки мёртвые и полуживые. Он ворошил забытые всеми книги. В поисках золотых крупиц знаний восстановил тысячи рукописей, переписал новым языком старые сказки. Эти сказки няня по вечерам читала его детям. Едва он заходил в кабинет и открывал ветхую книгу, как джинн из лампы, поднималось облако пыли. Искатель пробирался сквозь этот туман, сердце ликовало, глаза горели, но силы… силы искателя оставляли.

Умирая, книжный старатель в последний раз взглянул в окно на вершину, что сверкала ярче самого чистого в мире алмаза. Горько вздохнул и закрыл глаза. Там, в темноте, его поджидал незнакомец с персидским ножом на ремне, в поношенных самодельных туфлях.

— Сынок, угостишь чаем?

— Разве волки тебя не съели?

— Как видишь.

— А я так и не забрался на ту вершину, не нашёл сокровищ.

— А по-моему, ты забрался ещё выше и обнаружил кое-что драгоценней. Осталось вернуть это миру.

Путник поднял руку — из-под тлеющего рукава блеснули белые кости — и попрощался с искателем, как в тот далёкий гранатовый вечер.

Старик вдруг открыл уже похолодевшие веки и позвал супругу.

— Все рукописи из моего кабинета немедленно отправь в столицу.

Он взял карандаш и бумагу, слабой рукой написал адрес, закрыл глаза и, довольный, отправился на свою вершину.