Талантливых людей много, но успеха добиваются только дисциплинированные. Примеры великих писателей тому доказательство.
Как написать роман за четыре недели и получить состояние? После африканского сафари Эрнест Хемингуэй снял номер в кубинском отеле Ambos Mundos, вставал до рассвета, умывался и писал до полудня. Ни голод, ни жажда, ни желание высунуться в окно и посмотреть, как просыпается старая Гавана, не отвлекали его от дела.
В полдень он останавливал работу, плотно завтракал в ближайшем кафе и снова возвращался в номер, чтобы трудиться над рукописью. Когда, ближе к вечеру, карибский остров окутывала спасительная прохлада, Хемингуэй шел в бар La Floridita и чередовал мохито с хорошо заряженным ромом дайкири. А следующим утром снова брался за работу.
“Если хочешь быть писателем — пиши”. Такой совет Хемингуэй давал начинающим труженикам слова и сам всю жизнь следовал этому правилу. Во время жизни во Франции, чтобы ничто не отвлекало от написания первого романа, он на последние деньги снимал номер в дешевом парижском отеле.
По дороге в отель Хэм покупал что-нибудь из еды, запирался в комнате ранним утром и не выходил оттуда до вечера. Когда заканчивал работу, шел гулять или встречался с друзьями в кафе.
Даже став впоследствии известным писателем и Нобелевским лауреатом, он продолжал усердно работать. А после смерти Хемингуэя его жена обнаружила в столе более трёхсот черновиков для коротких рассказов и один незаконченный роман.
Другой американский писатель Генри Миллер был не менее строг с собой.
Вот что он писал в своем дневнике:
Утро:
«Если похмелье, делаю заметки и организую записи, как стимул к работе».
«Если самочувствие хорошее, то пишу».
День:
«Работаю над каким-то одним разделом книги. Не переключаюсь, не отрываюсь. Не перехожу к другому разделу, пока не закончу работу над первым».
Вечер:
«Встреча с друзьями. Чтение в кафе. Исследовать незнакомые районы города. Если сухо — на велосипеде. Мокро — пешком. Писать, если в настроении. Рисовать, если чувствую опустошение или усталость. Делать заметки, диаграммы и планы. Вносить исправления».
Дополнение:
«В дневное время допускается посещение музеев, велосипедные прогулки. Библиотека для сверки цитат раз в неделю».
Благодаря этому расписанию Миллер написал около сотни известных произведений, и это не считая его картин.
Однако не все американские писатели столь бережно относились ко времени. Например, Джек Керуак всегда отводил несколько минут для своеобразных ритуалов.
Вот как он описывал процесс творчества в 1968 году:
«Перед тем как сесть за работу, я зажигал свечу, и писал, пока она не сгорит. Иногда я становился на колени и молился. Иногда я просто ненавидел писать. Почему? Я склонен обвинять в этом полную луну».
Ниже (видимо, после полнолуния) в записной книжке Керуак добавил:
«Всегда рабочий стол. Никогда кровать. Обязательно хорошее освещение. Начать в полночь, закончить на рассвете. Выпиваю, когда устаю. Желательно дома. Если нет дома, организовать его в номере отеля. Самое главное — полное спокойствие».
Сюзан Зонтаг на заре карьеры выписывала в своем дневнике такие правила:
«Я буду вставать каждое утро не позже восьми (могу нарушить правило раз в неделю). Я буду обедать только с Роджером. Нет, я не буду выходить обедать в ресторан (могу нарушить правило раз в две недели).
Я буду писать в блокнот каждый день.
Я попрошу знакомых не звонить мне по утрам. Не буду отвечать на телефон.
Я постараюсь читать только по вечерам (я слишком много читаю — как будто сбегаю от написания текстов).
Я буду отвечать на письма только один день в неделю (пятница?)».
Двадцать лет спустя, будучи известным писателем, на вопрос интервьюера о своей манере работать Зонтаг сказала следующее:
«Я пишу фломастером и иногда карандашом. Мне нравится, что от руки писать получается медленно. Потом я печатаю черновики на машинке и вношу исправления от руки. Снова перепечатываю — и так до бесконечности, пока результат меня полностью не удовлетворит.
Пять лет назад у меня появился компьютер. Теперь я пишу два — три черновика, и только потом переношу всё в цифровой вариант».
Были и счастливчики, которым не нужно было придумывать себе расписание. Редким даром использовать каждую свободную минуту для работы обладал фантаст Рэй Брэдбери.
«Едва я успеваю вскочить на ноги, главная страсть моей жизни несет меня к печатной машинке. Я усаживаюсь за стол и пишу, пока не появится необходимость завтракать. Некоторые истории хотят быть написанными, они просто подчиняют меня себе. Я пишу, пока этого хотят они. Поэтому у меня нет расписания», — признавался Брэдбери в одном из интервью.
«Я могу работать где угодно: пишу в спальнях и гостиных. Когда я жил с родителями в маленьком доме в Лос-Анджелесе, я садился за печатную машинку в столовой и сочинял, даже когда радио было включено на полную громкость, а мама, папа и брат не замолкали ни на минуту.
Позже, когда я писал «451 градус по Фаренгейту», я шёл в публичную библиотеку и брал напрокат печатную машинку. За десять центов у меня было целых полчаса работы». Без сомнения, Брэдбери не тратил зря ни минуты, потому, наверное, и стал одним из самых плодовитых писателей нашего времени.
Было бы странно, если бы японец Харуки Мураками сказал о своем расписании что-то подобное Брэдбери или Керуаку. Всё-таки восточная сущность требует порядка во всем.
«Когда я пишу книгу, я встаю каждый день в 4 утра и работаю без остановки пять или шесть часов. Потом я пробегаю 10 километров и проплываю 1500 метров. Ложусь спать в 9 вечера. Да-да, провожу так каждый день без исключения. Повторение — очень важная вещь. Это что-то вроде гипноза. Я гипнотизирую сам себя, чтобы достичь особого состояния ума».
Чилийская писательница Исабель Альенде говорит, что начинает каждую книгу 8 января, когда проходят рождественские и новогодние праздники. Рано утром 8 января она выходит из дома и делает 50 шагов до гостевого особняка. Там стоит её рабочий стол с компьютером.
«Первые две-три недели я делаю так: открываю новый файл и по восемь-девять часов в день просто смотрю на него. Обычно я возвращаюсь домой вечером в ужасном настроении. Потом в голове начинает вырисовываться сюжет, и я работаю по двенадцать-четырнадцатьчасов в сутки.
Слава богу, мой сын сделал так, чтобы каждые 45 минут компьютер ненадолго отключался, а я была вынуждена размяться и немного отдохнуть. Когда я сдаю книгу в печать, позволяю себе некоторое время ничего не делать. Нам, писателям, лень иногда остро необходима».
Габриэль Гарсиа Маркес, как и многие латиноамериканцы, отличался элегантной спонтанностью в принятии решений.
Как-то раз Маркес повез семью на каникулы в Акапулько, но когда увидел горы штата Герреро, воскликнул: «Я нашел интонацию! Я расскажу эту историю с таким же деревянным лицом, с каким моя бабушка рассказывала свои сумасшедшие, потрясающе красивые сказки». Развернул свой Opel и вернулся в Мехико писать «Сто лет одиночества».
Как рассказывал потом сам Маркес в интервью американскому Esquire, ему пришлось заложить машину и все более-менее ценные вещи, чтобы хватило на еду и хозяйственные расходы. Деньги он отдал своей жене, Мерседес, попросив только тишины и спокойствия.
Над романом писатель работал с утра до вечера, достигая того же особого состояния сознания, о котором упоминал Мураками. После 18 месяцев упорного труда, когда рукопись «Ста лет одиночества» была, наконец, готова к отправке в аргентинское издательство, Маркесу не хватало мелочи, чтобы послать её редактору.
Заложив кое-что из личных вещей супруги («Не хватало только, чтобы роман оказался плохим», — заметила она), будущий Нобелевский лауреат отправил книгу. Роман, как мы теперь знаем, оказался хорошим и сверхуспешным.
Этот случай подтверждает латинскую пословицу аudentes fortuna juvat — смелым помогает судьба. И усидчивым.
Про мои писательские привычки можете узнать здесь.
А в вашем расписании дня есть время для исполнения мечты?